Старший из эртовиков империи всегда заслуживающая внимания фигура, но нынешний кроме всего прочего еще и глава придворной фракции Армейцев, что — вкупе со званием — наделяет его чрезвычайно серьезным политическим весом.

Будущий эртовик родился в Западном Мороре в семье некрупного феодала. Во времена начала лавренциевских репрессий Тодза-старший был уволен со службы в штабе. Это, однако, оказалось по-своему хорошим событием: в последующих волнах террора жертв, как правило, казнили — а отец нашего героя спокойно сидел в своем поместье и занимался обучением сына. Это имело немаловажные последствия: Тодза-старший был отличным стратегом и военным теоретиком (его «Основы войны в пересеченной местности» до сих пор считаются классикой). Свои знания он передал единственному сыну вместе с мечом и родовым штандартом.

Как и любой мужчина-брэ в империи (кроме Хозяев боли), Ба-ини-Тодза отслужил обязательные 20 лет в армии — рядовым на Южном фронте. Ввиду ссылки отца он не мог поступить в Академию Генерального штаба и стать офицером. Продолжать рисковать жизнью на полях Юга без перспектив повышения Тодза тоже не захотел, и после обязательного срока вышел в отставку. Это были довольно беспокойные времена, в Западном Мороре сплошь и рядом начинались мелкие клановые войны. Тодза завербовался офицером последовательно в несколько клановых армий. Хотя его высоко ценили, судьба профессионального наемника его не интересовала. В самом конце правления Лавренция он вновь завербовался рядовым в имперские войска, однако уже не на Юг (там война явно была проиграна), а в Метрополии. В последствии это решение себя блестяще оправдало. Во время Междуцарствия Тодза примкнул к войскам принца Аля и получил временное звание полусотника, а потом и старшего сотника. Уже после прихода Императора к власти Ба-ини-Тодза вынужден был подтвердить эти чины на экзамене и экстерном закончить Военную академию. Ни то, ни другое не вызвало у него ни малейших затруднений. К этому моменту его звезда была заметна уже всем, кто что-то смыслил в военном деле.

Настоящий взлет его карьеры начался во время Восстания провинции Лифэ в Восточном Мороре: из старшего сотника он стал бригадиром. В этом качестве спустя семь лет он громил Клановую войну Сэ, за что получил звание генерала. Блестящая организация чумного карантина в 376 году окончательно закрепила за ним славу не только хорошего командира, но и мудрого стратега.

В 387 году он получает звание эртовика, а в 400 занимает пост первого эртовика — Щита Метрополии, официального командующего всеми войсками этого региона. Многими он считается лучшим из ныне живущих стратегов империи. Мнение это не лишено оснований, но все же Тодза не столько командующий, сколько политик. Любой генерал в чем-то политик, но никто не уделяет этому столько времени, и не имеет такого веса, как он.

Фактически можно сказать, что он создал фракцию Армейцев в ее нынешнем виде и если и не является столь же безусловным ее главой, как принцы Пу и Плам в своих, то только потому, что не хочет лишний раз бросаться в глаза.

Вопреки распространенному в лагере его противников мнению, Тодза — не болезненный честолюбец, не интриган и уж точно не равнодушный игрок в мятед, легко жертвующий проходными фигурами. Напротив, он искренний патриот Лавикандии, желающий ей всех возможных благ. Другой вопрос, что в числе этих благ он видит себя на посту фактического командующего армией. Возглавив один из важнейших отделов Генштаба, эртовик весьма близко подошел к своей цели: так, например, именно он был наиболее активным идеологом новой кампании на Юге. Вероятно, не обладай Венно-Ми-Нару столь большим моральным авторитетом, Тодза оттеснил бы его на второй план и уж точно занял бы место командующего штабом. Постоянный конфликт между сторонниками нынешнего главы штаба Каи-ла-Реса и сторонниками Ат-ини-Тодзы в этой роли — главная пружина внутренних интриг штаба. Вопреки имперскому обыкновению оба основных фигуранта не чуждаются и сами приложить руку к этому хитросплетению. В последнее время стройны баланс этих сил был нарушен Ианом-зал-Нару, которому явно покровительствует сам император.

Эртовик Тодза дважды женат и имеет трех детей. Известен своей верностью женам, что при довольно разгульном образе жизни фракции Армейцев довольно необычно.

Навыки: Стратегия 9, Оперативное искусство 8, Тактика 6, Военная администрация и логистика 8, Военная история 7, Военная бюрократия 8, Государственная бюрократия 7, История 3, Проза 4, Школа Змеи 5, Школа Паука 7 (преимущественно он сражается в этой школе), Картография 7. Остальное — на усмотрение мастера.

Для мастера:

Ба-ини-Тодза — очень активная и яркая фигура. Большинство старших офицеров, служивших в столице или бывавших в ней по делам, хорошо знакомы с эртовиком. Более того, он имеет обыкновение внезапно инспектировать части по всей Метрополии, так что лично (хотя бы шапочно) знает почти всех местных командиров в звании от старшего сотника и выше.

Тодза — обаятельный и остроумный человек, к тому же известный своей щедростью: на застольях в его столичном доме столы всегда ломятся.

В то же время его политические амбиции ни для кого не секрет, да и сам он их совершенно не скрывает. Он охотно окажет услугу тем, кто обратится к нему за помощью, но это включит их в зону его внимания и контроля, что может иметь самые далеко идущие последствия. Помимо всего прочего он почти что полностью контролирует большую часть Управления военной разведки, так что является одним из самых информированных людей в империи.

Эртовик — один из тех людей, которые относятся к своей биографии, как к произведению искусства. Он очень тщательно поддерживает образ классического лавикандского генерала — неспешного, улыбчивого, ценящего хорошую музыку и прозу, никогда не приближающегося к полю бою ближе, чем на выстрел катапульты, но все же талантливо командующего войсками. Злые языки говорят, что за всем этим стоит банальный страх (в молодости Тодза из-за попадания стрелы в голову потерял левый глаз, после чего, кстати, и изучил школу Паука). В действительности это тщательно выстроенный образ, своеобразная маска. Она, впрочем, так долго носится и так приросла к эртовику, что он и правда уже не столько изображает канонического генерала из классической прозы, сколько стал им на самом деле.