В “Порохе и хлебе” мы достаточно подробно расписали сословные границы общества варваров. Однако колониальная империя - а среди варварских стран мы видим по крайней мере две колониальные империи - не может существовать вокруг одного лишь сословного деления. В ход вступает еще и идея расы. Если в Священном царстве народов Амра раса и сословие во многом смешаны друг с другом (о чем мы подробней напишем в следующий раз), то в Фантаврской империи это не так. Раса и сословие существуют в Фантаврии одновременно, вдвое усложняя структуру общества.

Ситуация эта характерна не только для Фантаврии. Это нормальный образ любой большой колониальной империи. В нашем мире это было как у Голландии и Великобритании, к которым мы отсылались в описаниях Фантаврии, так и у Франции или, в меньшей степени, Испании.

История и география

С известной степенью условности население Фантаврской империи может быть разделено на три большие группы по географическо-генеологическому признаку. Первая и самая привилегированная из них - жители “Метрополии” т.е. собственно Фантаврского архипелага. Вторая, уже несколько уступающая в статусе, это жители колоний, являющиеся прямыми потомками колонизаторов с архипелага. Их в Фантаврии называют “белыми”, хотя степень их белизны весьма условна (см. ниже). Наконец, третью группу составляют собственно те жители колоний, которые и происходят из них. Сложность этой схеме придает прежде всего то, что свои сословия есть во всех этих трех группах. Захватив колонии на Южном континенте, фантаврцы не уничтожили местные системы самоуправления. Связано это было с тем, что первыми завоевателями были, как правило, представители Торговой федерации, которые совершенно не ставили перед собой цели “фантавризации” местного населения. Существовавшие схемы управления отлично справлялись со сбором налогов, а потому устраивали новых хозяев.

Отчасти тот же подход был перенят и империей, когда она все же взяла контроль над колониями в свои руки. Таким образом и мвене-аристократы, поделившие между собой сельские угодья, и городские князья Северного Амра сплошь и рядом сохранили свой статус. Разумеется, власть их существенно уменьшилась: города из под власти князей перешли в ведение городских магистратов и назначаемых императором штатхаудеров; земля была перераспределена, и большая ее часть была роздана фантаврцам. Но сами титулы, а значит и статус дворян за местными владетелями остался. То же касалось и духовенства: хотя империя провела в своих колониях секуляризацию земель культа Богини, сами жрицы своего влияния и положения не потеряли. Ну а уж судьба простых горожан и крестьян вовсе не могла измениться: империя не знает массового рабовладения и идеи насильственного перемещения населения с места на место, так что для третьего сословия и крестьянства жизнь под властью Фантаврии оказалась даже в чем-то лучше, чем раньше.

Есть свои аристократы, духовные лица и горожане и среди “белых”-колонистов, ну а  фантаврские фермеры в колониях давно сформировали заметную часть общества.

Белые и медные

Расовый подход, используемый имперскими властями, действительно чрезвычайно условен и восходит, в общем, к архаическим представлениям. Историки Фантаврии неизменно отсчитывают историю своей цивилизации от нашествия северян на острова Архипелага. Предполагается, что именно эти северяне принесли на острова и государственность, и культуру вообще, а местные жители ничего этого не знали. Существование местных жителей при этом не отрицается, но и происхождение их не объясняется. В действительности они, вероятно, были родственны именно современным амритянам, но это было настолько давно, что ассимиляция давно уже завершилась и северная культура вытеснила старые местные представления с той же эффективностью, с какой культура славян вытеснила в районе Москвы культуру некогда живших там финно-угров: от старых аборигенов остались разве что названия.

Представление о более высоком статусе северян до сих пор прослеживаются в культуре империи: считается, например, что аристократ должен быть бледным и светловолосым, желательно и голубоглазым. В наши дни такие аристократы в империи встречаются, правда, только в романах: во-первых, экваториальный климат придает загар даже самой бледной коже, во-вторых, за тысячелетия ассимиляции рецессивные гены голубоглазых блондинов практически исчезли. Характерно, что еще во времена молодости императора Михеля в Фантаврии встречались рыжие, в наши же дни рыжими в империи могут быть только приезжие из Уолша и Наргейла или их дети.

К началу колониальной эпохи население островов уже давно не ощущало себя разделенным на группы “завоевателей” и “покоренных”. Но в эпоху колонизации высокий статус представителей северной культуры оказался как бы автоматически распространен на всех жителей архипелага, а низкий статус жителей колоний был увязан в официальной идеологии именно с их южным происхождением.

Чисто анропологически разница между северянами и южанами действительно есть. Жители Южного континента, в том числе и колониальные подданные Фантаврии, медней, у них сильней выступают скулы и (особенно у детей) бывает заметен эпикантус. В привычных нам терминах мы могли бы назвать их внешность напоминающей американоидную или слабовыраженную монголоидную, в то время как фантаврцы, от природы, как правило, более светлые, в наши дни внешне напоминают скорее французов или итальянцев. Эта разница во внешности, говоря честно, не слишком велика и часто можно встретить как фантаврца, очень похожего на жителя колоний, так и наоборот. Дополнительно осложняется демаркация большим количеством смешанных браков, дети которых уже не несут никаких твердых определяющих черт.

Социальная практика

Сложившаяся в результате ситуация напоминает головоломку. Не подлежит никакому сомнению, что аристократ из столичной Санта-Клавдии по своему статусу выше как санта-клавдийского купца, так и колониального князька мвене. В первом случае значение имеет дворянство, во втором - историко-географический конструкт доминирующей “расы”. То же будет верно и для санта-клавдийского купца и его коллеги из колоний: статус столичного буржуа безусловно будет выше.

Но при сопоставлении представителей разных сословий ситуация будет уже не столь однозначна. В целом можно сказать, что “белые” уроженцы метрополии всегда будут выше “белых” уроженцев колоний, а те, в свою очередь, выше “медных”, как называют местных. Но в действительности сословия, конечно, вносят свои коррективы. “Медный” аристократ, тот самый князек-мвене, по своему статусу будет уступать “белому” аристократу, но все же будет выше любого другого сословия. Вполне можно себе представить, что в колониальном городе такой мвене, проезжая по улице, бьет плеткой “белого” буржуа - это не будет считаться противозаконным и останется без последствий. Точно так же “медные” дворяне безусловно будут приниматься при дворе, могут участвовать в дуэлях и вообще обладают практически всеми правами “белых” дворян. Исключения (сугубо неформальные) составляют только офицерская служба во Флоте и высокие административные чиновные посты - на них могут попасть только “белые” аристократы. Для “белых” аристократов из колоний эти посты тоже открыты: тут все определяет условный цвет, маркирующий северное происхождение.

Касается это и всех других сословий: при прочих равных “белый” буржуа всегда будет выше “медного”. Законодательно это тоже частенько отражается - тут ярче всего будет видно по рабочему законодательству, не так еще давно продавленному фракцией риторов. Рабочие метрополии получили, например, расширение норм предоставляемого фабрикой жилья (твердая гарантия комнаты на семью, притом еще и не ниже определенных объемов), запрещение детского (до восьми лет) труда и частично субсидируемые государством страховые фонды. На фабриках же колоний все это “оставлено на усмотрение работодателя”, то есть чаще всего отсутствует.

Самое заметное исключение из этого правила - духовенство. В то время как духовенство имперского культа Трех неизменно рассматривается, как второе по значению сословие после аристократии, то жрицы распространенного в колониях культа Богини занимают существенно более низкий статус. Формально они тоже причисляются к духовенству, но с точки зрения государственной элиты занимают место не только не на уровне священников официального культа, но даже ниже крупной буржуазии, где-то на уровне средних буржуа.

Примерно сложившуюся схему можно представить так.

Две стороны

В то же время, несмотря на безусловно низкое положение жителей колоний, нельзя не учитывать, что они связаны с жителями метрополии очень тесно. Речь идет даже не о пресловутом “бремени белых” - фантаврцы, как правило, не чувствуют ответственности за развитие культуры южан, потому что в отличие от индусов или африканцев нашего мира, жители колоний идейно связаны с развитой цивилизацией Священного царства. Фантаврцы отлично отдают себе отчет в том, что эта цивилизация ни в каком отношении (кроме, по мнению официальной пропаганды, художественно-культурного и религиозного) не ниже их.

Важнее другое: колонии давно стали неотъемлемой частью фантаврской культуры. Сложно представить себе литературное произведение, в котором не фигурировал бы йонкер, недавно вернувшийся из колоний; сложно представить спальню фантаврской купеческой дочки без статуэток слоников и носорогов, привезенных с Юга; в фантаврской музыке все чаще звучат инструменты амритян, а в фантаврских ресторанах подает колониальную кухню. Презираемая, культура колоний сливающаяся отчасти с культурой важнейшего противника, с каждым десятилетием все сильней влияет на культуру покорившей ее метрополии.